В-крови-рожденная нация

На днях в Донецке произошло больше чем просто театральное событие. Впервые за годы независимости в угольную столицу Украины приехал театр из Ивано-Франковска. Да еще с такой непростой постановкой. Донецкому зрителю представили на суд спектакль «Нация» по одноименному произведению украинской писательницы Марии Матиос.  Однако, чтобы убедить неподготовленного читателя в том, что это событие действительно так примечательно, мы добавим, что Матиос является депутатом верховной Рады от партии «УДАР». И что инициатором этого события она назвала бывшего секретаря Донецкого горсовета нардепа от Партии регионов Николая Левченко. А он в свою очередь знаменит нелестными высказываниями в адрес украинского языка.  Добавим, что  несколько дней назад в Донецке отгремели «антифашистские» лозунги. В том числе и в адрес воинов Украинской повстанческой армии. Одним словом, взаимоотношения у Донецка с Западной Украиной в лице «бандеровцев» и «неофашистов» по воле правящей партии «натянуты». Но, как видим, раз в году и Левченко просит научить его украинскому языку.

Вернемся к театральному событию, которое волей-неволей возьмешь да и припишешь к политике. Чем же запомнится спектакль «Нация» дончанам? Для начала, игрой ивано-франковских актеров. Как ни крути, а зритель, который видел хотя бы пару спектаклей Донецкой муздрамы, наверняка, найдет для себя отличительные черты этих двух театров. И здесь речь скорее не о технике игры, а о поведении актера во время игры на сцене. О том, насколько он открыт для зрителя. Несмотря на то, что спектакль начинается и заканчивается присутствием героини-рассказчицы в зале среди зрителей, нельзя сказать, что актеры совей игрой «сломали» пресловутую «четвертую стену». Причин тому может быть две: либо так и было задумано, либо актеры переволновались, впервые играя в Донецке. Еще одной технической «изюминкой» выступления западноукраинских актеров стало их непривычная для дончан речь. Со сцены звучала обыкновенная украинская речь, но ее почему-то временами было тяжело разобрать. И тут дело даже не в работе звукорежиссера. Мы просто не привыкли слышать украинскую речь такой. Ведь далеко не секрет, что в разных уголках Украины украинский язык звучит по-разному. В спектакле не обошлось без небольших «ляпов», которые зритель если и заметил, то помнил о них недолго.

Как рассказала Мария Матиос, истории, которые она повествует, основаны на реальных событиях. Сама для себя писательница определила нескромную роль творца, который способен лучше любого политика «сшить» Украину, «разминировать» ее прошлое, настоящее и будущее. Откровенно говоря, такие слова от писательницы родом из политики (или наоборот?) перед спектаклем были услышаны мною довольно скептически. Сомнения в силах спектакля после его просмотра развеялись. Но здесь важно отдать должное не только автору произведения, но и его исполнителям. Если сравнить книгу со спектаклем, можно заметить, как много в свою постановку привнес режиссер Ростислав Держипольский.

Сильную эмоциональную и мыслительную нагрузку несет в себе образ куклы-мотанки, которая является воплощением души в спектакле. Он позволяет зрителю не только эстетически прикоснуться к чему-то исконно славянскому, но и задуматься, какую же смысловую нагрузку несет в себе этот образ. Фактически зритель не видит насилия, крови и жестокости, о которых пишет в книге Матиос. Максимум на что решается режиссер – это звуки выстрелов и сцена, залитая красным светом. Но и этого достаточно. Многое, чего зритель не видит, он должен домыслить самостоятельно, вслушиваясь в речи героев.

Спектакль состоит из небольших рассказов, которые повествуют нам о больных днях Западной Украины конца 40-х годов ХХ столетия. В центре произведения не просто гуцульские семьи, борющиеся за свободу и независимость. Важно отметить, что одни из ключевых фраз произносят так называемые «антигерои» - но особенность спектакля, что таких в нем как раз нет. В центре произведения, прежде всего люди, которые хотят нормальной жизни, и которые не понимают, почему с ними этого никогда не случится.  Так,  медсестра Дуся из Омска знает, что «у крови нет нации». А «товарищ» из Министерства государственной безопасности проклинает систему, в которую его забросили другие люди: «Навіщо ми вбиваємо один одного так нещадно… Цю жінку я, може, навіть любив би… Але, може, завтра мені доведеться її вбити… Я їх усіх ненавиджу… І вони нас ніколи не полюблять…».
С первых минут спектакля герои говорят о смерти, в то время как поодаль от них из небольших дощечек готовится гроб. Он-то в конце спектакля и «выстрелит» самым неожиданным финалом. Спектакль буквально пронизан образом беременной женщины, которая так и не родит своего ребенка. Все три рассказа завершаются не просто смертью героев. Вместе с их смертью прерывается и жизнь их будущих детей. Кульминацией же всего спектакля, казалось бы, является тоже смерть, но не отдельных людей, а целой Нации. Как вдруг зрителю дают понять, что это вовсе не гроб сколотили герои, это всего лишь колыбель, в которую они поместят свое будущее – своих детей. Выходит, Нация возрождается. И, как правило, это происходит через смерть.

Спектакль «Нация», как и произведение, по которому он поставлен,  называют исповедью, молитвой, просьбой о прощении за души тех, в чьих муках и на чьей крови родилась украинская Нация. В спектакле люди по обе стороны баррикад – лишь мученики истории. Это люди, которые хотят любить и любят в муках. Они - «свои» и «чужие» спасают, предают «родных» и «неродных». Но ведь все они «родня», потому после смерти и до рождения равны и одинаковы, словно куклы-мотанки.

Каролина Червоная